|
Игорь ЧУДИНОВСКИХ
Чортовы куклы
(рассказ офицера)
Наш Н-ский пехотный полк
стоял в дрянном захолустном местечке, в котором было два десятка немощёных
улиц, два кабака, один трактир и препаршивейшая гостиница.
Вообразите себе наше
состояние. Грязь, скука, до ближайшей железнодорожной станции тридцать вёрст,
газеты приходят с опозданием на две недели… Удивительно ли было то, что наши
вечера состояли почти всегда из карт. Офицеры собирались друг у друга по
очереди.
В один такой вечер мы сидели
у майора С. Мало-помалу игра нам надоела. Карты были брошены под стол, и мы
забавлялись беседой. Разговор шёл о разных вещах, и в числе прочего речь
неожиданно зашла о росте солдат.
– Вообразите себе,
господа, – сказал поручик Ш. – У меня в роте как-то был солдат ростом с Петра
Великого! Разумеется, он всегда был правофланговым. А как он шёл церемониальным
маршем! Залюбуешься!
– На мой взгляд, солдаты
слишком высокого роста хороши лишь для парадов и почётного караула, – заметил в
ответ наш полковой доктор Ф. – Для обыкновенной же военной службы, то есть для
чего, собственно, солдат и нужен, они мало пригодны. Не говоря уже о том, что
такой солдат представляет собой прекрасную мишень для вражеских стрелков, по
своему физическому сложению он не способен к быстрым перемещениям. Скажем, к
тому же бегу.
– Какой же рост солдата
вы считаете слишком высоким? – спросил кто-то.
– Что-то около трех
аршин и более.
Поднялся общий шум.
– Ну, это вы бросьте! Да
солдат такого роста и вовсе не бывает!
– Господа, господа, –
голос капитана Н. вдруг перекрыл шум. – А как же король Фридрих и его «Потсдамские
великаны»?* Насколько мне известно, они воевали и довольно успешно.
– Великаны Фридриха были
хороши для тех кремневых ружей и той тактики, – заметил С. – С тех пор военная
наука ушла далеко вперёд. К тому же, агенты Фридриха рыскали по всей Европе…
– Вы называете успехом
их сдачу в плен у Эрфурта? – неожиданно перебил его доктор.
– Они сдались после
поражения всей Пруссии. – Н. твердо взглянул на доктора.
– Ничто не мешало им
просто разойтись по домам, – пожал плечами тот.
– Вы полагаете, что для
военного лучшим выходом в случае поражения является постыдное бегство? – голос
Н. начал крепнуть.
Разговор стал
приобретать нежелательный оборот, но тут вмешался подполковник М.
– Господа! – вдруг
звучно сказал он. – Вот вы только что заявляли, что солдат ростом около трех
аршин и более не бывает. А если я скажу, что бывают солдаты ростом в пять аршин
и даже выше?
– Этого не может быть! –
раздались со всех сторон удивленные голоса.
– Может, господа, может,
– М. чуть заметно улыбнулся. – Я сам в это не верил, пока не встретил таких.
Рассказать вам, как это произошло?
– Да, да, конечно.
Расскажите.
М. поудобнее устроился в
кресле и начал свой рассказ:
– Что ж, дело было
давно, во времена покойного государя Николая Павловича. Поэтому, я думаю, мой
рассказ уже никому не повредит и не будет являться нарушением обязательств. Я
тогда был молодым поручиком, командовал ротой в М-ском полку.
Наш полк принимал
участие в венгерской кампании**. Полагаю, что нет нужды пересказывать её ход.
Все вы о ней знаете. Событие же, о котором я веду речь, произошло под самый
конец её, когда поражение мятежников стало явным. Преследуемые нашими войсками,
они отступали повсюду. Боёв, собственно говоря, уже не было. Мы
беспрепятственно продвигались вперёд. Погода стояла великолепная. Солнце, лето,
вино… Огорчало одно – отсутствие дамского общества. Стремясь догнать
мятежников, мы слишком быстро проходили городки. В деревнях же нас встречали
насторожённые взгляды и не очень-то гостеприимный приём… Впрочем, я отвлёкся.
Так вот, как я уже сказал, поражение мятежников было всеобщим. Отдельные их
партии ещё сопротивлялись, но эти попытки уже ничего изменить не могли.
В один из дней нами было
получено сообщение, что подобная партия засела в некоем поместье, близком к
турецкой границе. В сообщении указывалось, что мятежники, удерживая сей пункт и
отвлекая на себя наши войска, намерены тем самым дать возможность уйти за
границу как можно большему числу их сообщников. Очевидно, они вообразили себя
новыми Леонидами, а это скопище невзрачных домишек – новыми Фермопилами***
Ускоренным маршем мы
двинулись к поместью. Вскоре от жидов-перебежчиков, работавших там, стало
известно о количестве мятежников, их расположении, вооружении… Жиды говорил
также о каких-то «чортовых куклах», будто бы имевшихся у мятежников. Но что это
были за куклы, что представляли они из себя – жиды ничего не могли сказать. Они
только многозначительно округляли глаза, возводили их кверху, пожимали плечами
и разводили руками. Мы решили, что всё это вздор. Надо сказать, что я к такому
наро…
М. осекся, взглянул на
доктора и быстро поправился:
– К таким людям никогда
не испытывал особого доверия. Известно, что «у страха глаза велики». И чего
только не наплетут жалкие трусы, стремящиеся спасти свою презренную жизнь!
Честно говоря, больше симпатии у меня вызывали те, кто засел в поместье.
Несмотря на своё безнадёжное положение, они оставались верны своему долгу и
своим убеждениям. Для таких людей слово «честь» не пустой звук... Но, простите,
я опять отвлёкся.
Итак, вечером мы прибыли
на место и расположились на бивуак. Штурм был намечен на утро. Впрочем,
командование надеялось, что дело обойдётся без кровопролития. Мятежники, устрашённые
нашим превосходящим перевесом, сдадутся без боя. Для убедительности наших
доводов двум ротам (одной из которых командовал я) было приказано обойти
противника и продемонстрировать своё присутствие у него в тылу.
Мы двинулись через лес.
Солдаты ворчали, что вот, мол, в других-то ротах сейчас спать заваляться, а тут
– изволь всю ночь по кочкам прыгать… «Какое ж это сражение, если не спамши». К
счастью, ночь была лунная, а венгерский лес не сибирская тайга. К тому же, мы
шли налегке, без артиллерии. О чём, кстати, горько пожалели впоследствии... Но
об этом позже.
Довольно быстро мы
очутились на противоположной опушке, откуда уже было видно поместье. Там царила
тишина и темнота. Мятежники явно не ожидали, что кто-то появится здесь. До
рассвета оставалось ещё несколько часов и, посоветовавшись с поручиком К.,
командовавшим второй ротой, я разрешил людям отдых. Прилегли и мы с поручиком,
но мне почему-то не спалось. В голову приходили разные мысли. Отчего-то я опять
подумал об этих «чортовых куклах». Что бы это могло значить! Что-нибудь серьёзное
или так, пустые страхи напуганных трусов? Занятый поисками ответа, я не
заметил, как задремал… Однако сон мой был беспокойным. Мне привиделись какие-то
смутные гигантские фигуры. Они двигались на меня, явно намереваясь меня
схватить. Я хотел было бежать, но не мог. Фигуры приближались с ужасающей
неотвратимостью… Я рванулся, и вдруг одна из фигур схватила меня за ногу! Я
судорожно задёргал ею, стараясь освободиться…
– Ваше благородие, а
ваше благородие! – мой денщик осторожно дёргал меня за ногу. – Светает.
Я открыл глаза.
Действительно, лес пронизывали косые лучи восходящего солнца. Пора было
выходить на назначенную позицию.
– Рота, подъём!
Мы сосредоточились на
опушке. От поместья нас отделял довольно большой луг с некошеной травой. Я
заметил, что постройки поместья окружены довольно высокой стеной, в которой
прямо против нас были закрытые ворота. Поместье всё так же молчало, никаких
звуков за стеной не раздавалось. Это было странно. Мятежники не вели никакого
наблюдения за своим тылом? Или готовили нам ловушку? Но рассуждать было
некогда.
– Ружья наизготовку!
Вперёд!
Мы двинулись через луг.
Восходящее солнце освещало нас как-то сбоку…
Внезапно ворота поместья
распахнулись, и из них показались какие-то гигантские фигуры. Я невольно
вздрогнул, ведь они чрезвычайно походили на те, что были в моем сне… Но это
было наяву! Надо сказать, что в первый момент я даже не осознал, что именно я
вижу. Когда же я понял, то ужас объял меня! Вообразите себе, господа,
гигантского солдата! Да-да, обыкновенного солдата, но только увеличенного каким-то
волшебным образом в три, пять, семь раз!!! «Так вот о каких «чортовых куклах»
говорили жиды!» – мелькнуло у меня в голове…
Три чудовищно огромные
людские копии шли навстречу нам мерной поступью. В правой «руке» каждая держала
солдатский тесак таких же чудовищных размеров. Я не мог разобрать, есть ли у
этих гигантов лица, но из-под козырька кивера жутко блестели два ярких красных глаза…
Но более всего почему-то ужасала труба, торчавшая из левого плеча. Из неё валил
дым, как из трубы паровоза! Словно бы внутри гигантов топились печи…
Я застыл на месте,
неподвижен и нем. Ноги приросли к земле, язык не слушался меня. Про солдат и говорить
нечего. Пожалуй, только слепая привычка к повиновению удерживала их от паники.
А гиганты подходили всё ближе и ближе… Ещё мгновение – и роты превратились бы в
обезумевшую от страха толпу. И тут я опомнился:
–Рота, слушай мою
команду! Готовься! Залпом! Пли!
Раздался оглушительный
грохот. Было видно, как пули ударяются о первого гиганта. Он покачнулся было,
но тотчас же снова продолжил свой путь.
– Пли!
Увы, но наши пули не
приносили гигантам ни малейшего вреда.
– Пли!
«Дьявол!» Первый гигант
достиг линии солдат. С ужасающей медлительностью поднялась и опустилась «рука»
с тесаком. Душераздирающий крик! Первые солдаты упали как колосья под серпом
жнеца… А гигант поднял «руку» снова. Солнце ярко осветило чудовищное орудие
убийства. С тесака обильно капала кровь…
Внезапно за моей спиной
оказался К.:
– Стрелять бесполезно! В
лес! Надо уходить в лес!
Я скомандовал
отступление.
К счастью, чудовища
двигались медленно, и, оказавшись в лесу, мы получили передышку. Но долгой она
быть не могла. Гиганты надвигались неотвратимо как рок… Если бы у нас были
пушки! Призрак поражения явственно замаячил передо мной. И вдруг словно какая-то
вспышка ослепила меня. Глаза! Вот куда следует бить!
– Семёнов!
– Слушаю, ваше
благородие!
Семёнов был лучшим
стрелком в моей роте.
– Ты можешь попасть этой
дряни в глаза?
– Попробую, вашброль.
– Ружьё сюда!
Я дал Семёнову второе
ружьё. Почему-то пригибаясь, он двинулся навстречу первому гиганту, несколько
опередившему остальных. С замирающим сердцем я следил за ним. Наша судьба была
в его руках…
Семёнов остановился,
положил ружье на землю, снял своё, прицелился… Выстрел! Правый глаз гиганта
потух! Семёнов, не торопясь, положил своё ружье, взял второе… Выстрел! Потух и
левый глаз!
Ослепшее чудовище
остановилось, потом как-то неуверенно затопталось на месте. В это время к нему
приблизилось второе, шедшее за ним. Неожиданно первый гигант резко повернул
налево и вдруг рухнул, словно подрубленное дерево, прямо под ноги второму! Тот
запнулся о возникшую преграду и упал на него, извергнув из себя клубы пара и
дыма! Третий же, видя, что случилось, остановился, развернулся и пошёл назад.
Тут словно волна ударила
мне в ноги.
– Ребята! Вперёд!
В одну секунду мы были
около поверженных великанов. Вообразите себе наше удивление, когда мы увидели,
что вместо рук и ног у них … как бы вам это получше объяснить… ну словом, мы
увидели перед собой нечто вроде тех шатунов, что прикреплены к колёсам
паровозов. Да, да, шатунов. Примерно так они и выглядели. Толстые, тускло
блестящие металлические цилиндры, чудовищно огромные металлические же пальцы и
стопы.
В полном недоумении мы
остановились. Так значит это машины?! Но откуда? Вдруг в спине гиганта
открылась небольшая дверца. Из неё показался какой-то человек в штатском платье
с окровавленным лицом. Не замечая нас, он с трудом выкарабкался наверх, а потом
сполз по спине вниз. Тут силы изменили ему, и он в изнеможении опустился на
землю. Солдаты окружили его. Человек поднял голову. Из его глубокой раны на лбу
обильно текла кровь:
– Ich sterbe…. Helfen
Sie****…
Чем мы могли ему помочь?
Движимый состраданием, один из солдат перевязал голову несчастного своей
рубахой, которая тотчас намокла и стала тёмной от крови…
«Ура!» – вдруг донеслось
со стороны поместья. Послышались выстрелы. Полк пошёл на штурм, нам надо было
выполнять приказ. Построив солдат, вдвоём с К. мы повели их к воротам. К
счастью, наша помощь не понадобилась, всё было кончено. Мятежники частию
бежали, а частию – сдались. Во дворе я увидел третьего гиганта. Он стоял,
бессильно опустив свои механические руки. Страшный огромный тесак валялся
рядом.
Найдя доктора, я
вернулся вместе с ним к раненому. Увы, но мы опоздали. Человек был уже мёртв.
Конечно, мы допросили
пленных. Но это были всего лишь нижние чины и простые крестьяне. Ничего
существенного они сказать не могли. К гигантам их не подпускали, вокруг была
постоянная охрана. Мы выяснили только, что эти машины были собраны здесь, в
поместье. Сюда постоянно прибывали телеги… А наше «рандеву» состоялось, потому
что мятежники тоже намеревались совершить обходной маневр. Благодарение Богу,
господа, что нам удалось их остановить. Только одному Ему известно, сколько
тогда было бы жертв…
Начальствовавшим же над
мятежниками удалось бежать, и, как утверждали пленные, при первых же выстрелах.
Среди них, я полагаю, был и тот, кто управлял третьим гигантом… М-да, господа,
моё мнение об этих людях сильно поколебалось… Но, простите, я опять отвлёкся.
– Подождите, – перебил
подполковника кто-то из офицеров. – Но был же третий! Тот, кто управлял самой
первой машиной. Той, которую вы ослепили.
– О его судьбе я ничего
не знаю. Но думаю, что он погиб в момент падения или вскоре после того. В
противном случае он, наверняка, попытался позвать на помощь, ну хотя бы
постучать. Мы же ничего не услышали.
Понукаемый любопытством,
я поднялся на гиганта и заглянул в дверцу. Но что я мог разглядеть наспех да ещё
и в полутьме? Скопище рычагов, какие-то трубки, ручки, стёкла приборов… Я,
господа, офицер, а не механик, увы, господа, увы. Что это был за человек, что
это были за машины, кто их собирал, и как они оказались в руках мятежников – всё
это так и осталось для меня тайной.
Разумеется, мы доложили
о происшедшем по начальству. Но обстоятельства военного времени не позволяли
нам задержаться в поместье. Похоронив погибших, мы двинулись дальше…
Подполковник умолк.
Воцарилось молчание.
– Но что же было потом?
– спросил Ш.
– Потом? Кампания была
победоносно завершена, и мы благополучно вернулись в Россию. Вскоре после того
меня вызвали в штаб дивизии. Какой-то человек, представившийся чиновником по
особым поручениям (фамилию его, я, к сожалению, запамятовал), предложил мне
подписать некоторые обязательства. А именно: не сообщать никому о том, что я
видел в поместье, ни с кем не обсуждать случившееся и не делать по сему поводу
никаких письменных заметок. Ну а через некоторое время я был переведён в М-кий
полк. С повышением….
М. снова умолк. Молчали
и мы.
– Есть многое на свете,
друг Горацио, – как бы про себя пробормотал доктор.
– Что мы и представить
себе не можем, – продолжил Н. – Однако где карты? Я намерен отыграться.
*Прозвище солдат
прусского пехотного полка № 6. Прусский король Фридрих Вильгельм I (1688–1740) был
одержим идеей собрать в нём исключительно высоких людей. Минимальный рост
солдат полка составлял 1 м
88 см.
После воцарения Фридриха II Великого полк был понижен до батальона, большинство
его солдат были переведены в другие подразделения. «Потсдамские великаны»
участвовали в сражениях войны за австрийское наследство (1745 год) и Семилетней
войны (1756–1763). После поражения Пруссии в войне с Наполеоном (1806 год)
батальон был расформирован.
** Военная акция
российских войск 1849 года, с целью выполнить союзнические обязательства по
постановлениям Венского конгресса 1814–15 и оказать помощь Австрийской империи
в подавлении революции 1848–49 гг. в Венгрии.
*** Сражение в
ущелье Фермопилы произошло в ходе греко-персидской войны (предположительно 17–19
сентября 480 г.
д.н.э.) Греки под командованием царя Леонида (по разным оценкам от 5200 до 7700
человек) противостояли персам (200–250 тысяч человек). К третьему дню сражения большинство
защитников ушло, опасаясь окружения. На месте остались лишь отряды спартанцев,
феспийцев и фиванцев (около 500 воинов). Из-за предательства местного жителя
персы зашли к ним в тыл и уничтожили их.
****Я умираю.
Помогите (нем.)
|
